Третье яблоко Ньютона - Страница 6

К оглавлению

6

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.

Мэтью спокойно наблюдал за Шубертом и ждал того момента, когда страсть затмит ему разум, а уверенность в победе усыпит бдительность. Почти два года они с напарником — адвокатом из Нью-Йорка потихоньку разводили руками облака, висящие над папой. Шаг за шагом выяснялось, что папиных собственных подписей на контрактах было раз, два и обчелся и подлинность этих контрактов была очень и очень спорная. Дно в танкере он сам не двигал, это делали специально нанятые люди, причем нанимал и контролировал этих людей не он, а управляющие, которые в компании постоянно менялись, и найти их было практически невозможно. Накладных папа вообще в глаза никогда не видел, а что касается того, что было в налоговой отчетности, — да, обнаружилось много ошибок, но папа же недаром год назад с треском выгнал бухгалтера без выходного пособия…

Победа собственного холодного ума над страстью Шуберта принесла Мэтью Дарси славу, к которой он отнесся спокойно. «All it takes, is to outsmart the policeman, and it is not that bloody difficult, — Мэтью вспоминал бешенство в глазах Шуберта, когда в зале суда зачитывали оправдательный приговор папе. — Все так и должно было быть».

На этом нефтяном деле, или, как принято говорить, кейсе, он создал тогда свой собственный первый прецедент в Палате лордов и вошел в Top-10 криминальных защитников Британии по финансовым преступлениям. За годы его слава лишь приобретала все более отточенные грани. Самой сильной стороной адвоката Мэтью Дарси, как считали все, было его умение не доводить дело до суда. Он разваливал его по дороге, цепляясь ко всем процессуальным основаниям, доказывая неотносимость к делу улик, собранных обвинением. Он заматывал в переписке следователей, которые совершали ошибки и клали на бумагу глупости, отвечая на вежливо-коварные письма адвоката Дарси, и тот через много ходов ломал построения следствия. Мэтью порхал без интеллектуального надрыва над полями всех известных уголовных дел, связанных со взятками, мошенничеством и отмыванием денег, помнил их обстоятельства и особенности правоприменения. Он дружил со всеми барристерами, знал, кого из них выбрать себе в партнеры в зависимости от особенностей очередного кейса. Был членом всех лучших обществ и коллегий, относился к их выбору придирчиво, а осчастливив своим участием очередной профсоюз, появлялся на его заседаниях крайне редко, но всегда оставлял приятное, надолго запоминающееся впечатление.

Мэгги не то чтобы уходила с годами на второй план, просто ее пространство в его мире с каждым годом чуточку съеживалось, совсем неощутимо, что не приносило им обоим не только боли, но, пожалуй, даже и неудобств. Теперь она работала в Саффолке региональным биоконтролером, отвечая за урожай картофеля для чипсов «Макдоналдса». Головной офис «Макдоналдса» был в Лондоне, на Финчли-роуд, что и послужило главным фактором ее решения о смене работы. Мэгги сражалась за свою жизнь рядом с Мэтью.

По случайному совпадению именно в этот период Мэтью купил очаровательный домик в Сассексе — такой, о каком всегда мечтал. Домик был крохотный, Мэтью, не надрываясь, перестроил его, расширив гостиную так, чтобы сделать более выразительным главное очарование комнаты — старинный огромный камин. Они с Мэгги наслаждались домом, Мэтью любил, выспавшись в воскресенье, выйти на крыльцо, сесть в кресло и просто дышать воздухом, наслаждаться тишиной, смотреть на кроны деревьев, за которыми угадывалось море. Мэгги разбила вокруг дома новый сад, копалась в нем целыми днями, иногда привозя рассаду из своего Саффолка. Мэтью любовался Мэгги, сидя в кресле на крыльце, восхищался ею: на жаре, под солнцем, она часами ковырялась в грядках. Однажды, вся взмокнув от работы, Мэгги подняла на него голову:

— А ты не хочешь мне помочь?

— Не хочу.

— Почему?

— Не хочу, чтобы это стало моей обязанностью. Боюсь, что тогда я смогу сначала разлюбить этот дом, а потом тебя.

И дом, и сад Мэтью доставляли Мэгги огромную радость, только она никак не могла понять, где ей все-таки жить. Она разрывалась между Саффолком и Лондоном, а в Лондоне — между квартирой Мэтью в Сазерк, на правом берегу Темзы, и Сассексом, куда Мэтью все чаще норовил удрать еще в четверг, чтобы работать там в пятницу. Он любил, когда Мэгги ездила с ним, но не расстраивался, если она говорила «нет», потому что понимал: ей тоже надо иметь хоть какое-то время на себя, на этот маникюр, в конце концов. Мэгги уставала, выяснилось, что у нее тоже есть нервы, которые от природы ей, истинной сельской девушке, казалось, были несвойственны. С женскими нервами Мэтью тогда сам столкнулся впервые, хотя не раз глубоко сопереживал своим друзьям, которые с ними сталкивались уже изрядное количество лет. Этим новым опытом Мэтью оказался неприятно поражен. Он как-то даже перестал принуждать Мэгги сопровождать его в Сассекс. Он оберегал Мэгги, не требовал от нее сопереживания и участия в его жизни.

Именно в это время пришел его звездный час: он добился оправдательного приговора в отношении двух своих подзащитных, которые в ходе следствия уже признали свою вину. Он же доказал, что преследовавшая их налоговая служба превысила свои полномочия в ходе предварительного дознания. Дело было настолько необычным, что снова потребовало похода по ступенькам судов до Палаты лордов, где он создал прецедент, который в кругах адвокатов и лордов-законников получил название «прецедент Дарси».

Неделю его имя не сходило с передовиц газет, журналисты ломились за интервью. Мэтью так устал, что предоставил собственную славу жить своей жизнью, а сам, схватив в охапку Мэгги, улетел на неделю на Мальдивы заниматься еще одним любимым делом — подводным плаванием, познанием обитателей морского дна и их мира. Мэгги блаженствовала под тентом из бамбука их пятизвездочного островка-отеля «Хилтон». Мэтью вылезал на сушу, стаскивал акваланг и, продрогший до синевы, растягивался на горячем шезлонге. Он так уставал, что не мог толком и разговаривать с Мэгги. Даже классическая музыка казалась ему чересчур интенсивной. Снова, как в юности, они погрузились в мир Beatles, Led Zeppelin, Rolling Stones, Pink Floyd… Великая английская музыка…

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.

6